Отчет о фестивале "Волга-2004"

Итак, напомним слегка историко-политическую ситуацию, сложившуюся к тому моменту, дабы было понятнее, что же сподвигло князя на столь варварский поступок, как взятие Корсуня. К 987 году в голове князя окончательно созрело желание крестится, ажно спать не мог по ночам спокойно, но духовный гуру - Василий II - бывший в то время императором Византии, постоянно обламывал князя, ставя совсем неприемлемые условия: типа я тебя крестить, а ты ко мне в вассалы. И тут, очень вовремя, восставший Васильевский военначальник Варда Фока, прижал этого императора к стене Царьграда и хотел уже совершить что-нибудь грязное и неприглядное. Ан, хрен. Естественно Владимир не мог упустить такого шанса и с могучим войском в 6 500 человек тоже подошел к Царьграду и этого самого Фоку… (фрагмент опущен), и тем самым несказанно помог Василию. Естественно Василий согласился на все - и покрестить Владимира и даже сестру свою за него отдать, но потом подумал немного и понял, что с сестрой он немного погорячился. А когда Владимир поехал довольный домой - ждать невесту - стала давить Василия жаба, и чем дальше был Владимир, тем сильнее жаба давила на Василия, и в конце концов задавила в корень - решил он сестру себе оставить, а вместе с тем и про крещение забыл. Вот тут то все собственно и начинается. Владимир ждал-ждал, и душу его стали терзать смутные сомнения. Дабы их развеять позвал он снова своих людей и пошел назад - посмотреть так идет подготовка к свадьбе. Но пришел почему-то не в Царьград, а под стены Корсуня. Стены были выкрашены в желтый цвет, и это сразу показалось князю подозрительным. Тем более, что это был единственный цвет, который князь, по странному совпадению, совершенно не выносил. Желтая стена зажравшегося города Херсонеса, на ней не менее зажравшиеся жители города наблюдают в ночном небе страшное явление, предвещающее всяческие беды - комета! (отыгрывается сигнальной ракетой). Настроение подавленное, близкое к панике, отовсюду слышны крики: "все пропало!" В это время на всех парусах к Корсуню подруливает русский флот во главе с флагманом - большим ракетонесущем крейсером "Петр Великий" (при отсутствии можно заменить ялом). На первом яле стоит князь Владимир и внимательно смотрит вдаль - на желтый город. В душе его крепнет уверенность, что его обманули и с каждым взмахом весел его лицо мрачнее все больше. Вот и берег. Дружина высаживается, но девушек в кокошниках и с хлебом-солью на расшитом полотенце почему-то не наблюдается. Ворота закрыты и на стук хитрые корсунцы отвечают, что никого нет дома. Подумав, князь решает, что кто-то же должен был сказать, что никого нет, значит кто-то там все-таки есть, но пускать его не хотят. Конечно это было унизительно для его княжеского достоинства и он в нецензурных выражениях, которые перекрываются долгим и почти не смолкающим звуком "ПИ" отзывается о жителях этого негостеприимного города и приказывает готовиться к его осаде. Жители Корсуня понимают, что комета летала далеко не напрасно и тоже начинают готовиться к осаде, но со своей стороны.

Опять же небольшой экскурс в историю. Правила осады в те времена однозначно говорили о том, что для взятия города необходимо насыпать перед его стеной земляной вал. Этим делом князь и занялся, но хитрые Корсунцы тоже знали правила военного искусства и как говорит летописец: "сделав тайный подкоп, ночью уносили в город ту землю, которую россияне сыпали перед стенами". Из заявления летописца напрашивается несколько выводов, два из которых совершенно очевидны - первый, что русичи по ночам спали, и второй, что корсунцы спали днем. Впрочем, оба этих вывода не столь важны, а важен третий - следующий из этих двух - при таком режиме сна и бодрствования осада могла продолжаться годами. Князь это тоже понял и прямо заявил корсунцам - три года стоять под стенами буду, а город ваш возьму, видимо рассчитав, что земли при таком объеме ежедневных земляных работ, хватит как раз года на три. Однако, корсунцы не особо испугались и продолжали по ночам тырить землю, насыпаемую днем трудолюбивыми русскими саперами. Однако три года простоять князю не удалось. Как опять же говорит летописец: "нашелся в городе у князя доброжелатель именем Анастас, возжелавший вступить в сношение с князем". Впрочем, оставим на совести летописца данные грязные намеки. Этот доброжелатель пустил в сторону русского лагеря стрелу с указанием, где надо копать, чтобы испортить подземный водопровод, подающий в город воду. Учитывая, что грамотность в те времена еще не была поголовной, надо считать большой удачей, что в войске князя нашелся человек, который сумел разобрать смысл написанного, благодаря чему войска князя смогли совершить диверсию, испортив водопровод, а предатель Анастас вошел в историю как доброжелатель. Тут-то Корсунцы и поняли, что опаньки, и сдались. Вот примерно так все и было, но мы не ставим перед собой цель точно воспроизвести исторический события, а потому проведение земляных работ оставим желающим. Итак, князь Владимир подошел к стенам на безопасное расстояние и прямо заявил Корсунцам, что они …(ПИ)… и что он их всех…(ПИ)… Но так как безопасное расстояние оканчивалось довольно далеко от стен города, а усиливающей звук аппаратуры в те времена еще не существовало, то корсунцы смысл слов князя поняли не совсем точно и решили для уточнения деталей выйти за ворота, дабы с оружием в руках выяснить, кто кого тут "ПИ". Русская дружина выстраивается перед стеной. Князь наблюдает за войском и лицо его полно отваги и уверенности в предстоящей победе. Открываются ворота и выходят защитники города. Они выстраиваются против русской дружины. Далее следуют поединки зачинщиков - один на один и группами они показывают свое мастерство и удаль, дабы вселить уверенность в сердца своих боевых товарищей. Когда последние из них закончили войска уже рвутся в бой и с криками устремляются друг на друга. И сеча была кровава и длилась много часов. Многие падали от изнеможения, но так и не смогло ни одно войско одержать победу. На этом первый бой был закончен и признана ничья после первого тайма - 0 : 0. Войска расползлись по своим лагерям. (Если у бойцов еще есть силы, то рекомендуется тащить на себе нескольких убитых в бою для повышения историчности). В это время на стене появляется Анастас с луком, стрелой и хитрой ухмылкой на лице, показывающей, что задумал он дело явно не доброе, но, как потом скажут историки, доброжелательное. Благодаря тому, что все жители города были измождены битвой, никто не заметил его черного дела, и он фиганул стрелу с запиской прямо в сторону русского войска. После прочтения записки группка воинов удалилась за палатку князя (ее тоже надо не забыть поставить) и что-то там сделала. "Ай-яй-яй" - завопили из-за стен! "О господи, помилуй нас, мы жаждой мутною томимы!". Из этих криков стало ясно, что в городе начались какие-то проблемы, и князь, радостно потирая руки и бубня себе под нос "сейчас прольется чья-то кровь" повел войска к воротам, над которыми жаждущие корсунцы размахивали белым флагом и кричали "Nicht schissen … мы сдаемся".

Конец первого действия.

Говорят, что войдя в город, князь первым делом потребовал невесту. Оно и понятно - столько времени видеть вокруг себя лишь мужественные физиономии своих боевых товарищей, все как одна заросшие густыми бородами, тут любому захочется женской ласки. Однако невесты в городе не оказалось. Пришлось послать гонцов до самого Царьграда. И все бы ничего, ждать и ждать бы невесту, но, видимо все же как-то не так князь себя вел, с глазами случилось неладное. А ведь могли же и невесту подменить ( хитрюги византийцы так уже поступали, впаривали лже-Анну соседям, кабы не Владимир тот бы от стольного града и камня на камне не оставили). Наконец самым скорым паровозом привезли Анну к жениху. Сдали по описи, все как положено - печать, подпись, все дела. Проводы Анны выразились в целую неделю беспробудных слез - типа жалко было такую девушку за варвара отдавать. Но куда уж деваться-то - Отчизна (и русский князь) требует жертв, и почему-то как всегда женских. "За великую державу, за великое дело, вперед Анна, за тобой вся Византия!!!" - напутствовал ее брат Василий. Так вот вооружившись идеей просвещения Руси и вытаскивания из сумрака язычества, прекрасная женщина Византии, прибыла в Корсунь. И тут на тебе - сюрприз - слабовидящий жених! Счастья-то сколько! Но мудрость женская не оставила ее в столь траурный час - она убеждает дикаря, что мол, милый, крестись - и все будет. Так оно и стало. В тот же миг крестившись - прозрело наше Красное Солнышко - и тут же под венец и в дело конец :. Гулянья на недели, пьянка на года. Распахнув ворота, дружина, не торопясь, вплывает в жаждой томимый город. Горожанам бы воды испить, а тут князь со своими прихотями, да еще и праздник ему и невесту. По требованию князя, появляются знатные вельможи и посылаются с пожеланиями здоровья и благополучия к Василию за невестой, а то кирдык всему Херсонесу. Отплывают послы и князь внезапно осознает, что с трудом различает, где там белеет парус одинокий в тумане моря голубом - слепнет. В это время корсунцы готовятся к свадьбе и гулянке, столы таскают там, прихорашивают территорию, цветочки там по вазочкам расставляют, поросенка подготавливают к великой роли. Вот появляется опухшая от слез невеста, которая в ужасе от всего русского сброда. С криками: " крестить, о княже!" ведет его к церкви (какая-нибудь светлая палатка, или просто ведет к воде). Под колокольный звон, песнопения - намек на таинство крещения - князь вопит о прозрении и что покрестит всю Русь. Тут же и невеста под рукой, всем становится ясно, что от свадьбы не отвертеться и со вздохами несут фату и кольца.

Пир - он и есть пир, обойдемся без исторических справок. После того, как все съедено и выпито, песни спеты, приходит пора князю собираться домой. Взятый Корсунь он на радостях подарил Византии. Но взамест захватил с собой мощи и всякие церковные штуки в несчитанном количестве, а так же митрополита, и товарища Анастаса - доброжелателей таких все ж под приглядом лучше держать, а то еще кому помогут. Все русские воины садятся в свои корабли и отплывают по направлению к своей далекой Родине, а Херсонцы и прочие греки стоят на пристани и машут им платочками, время от времени стирая со своих щек скупые слезы то ли от горя расставания с Анной, то ли от радости, расставния с гостями,которые наконец-то их покинули. Криков "возвращайтесь снова" почему-то не слышно. На переднем яле стоит Владимир и взгляд его устремлен в даль, а голова полна мыслей о новых подвигах и свершениях.

Конец.